Через пару дней, едва я вернулась из школы, мне позвонила Виктория и предложила сходить куда-нибудь перекусить. Делать мне всё равно было нечего, так что я согласилась.
Мы довольно мило посидели в небольшом кафе «Сюзанна» на Арбате. Вика болтала без умолку, обсуждая всё на свете: последнюю коллекцию неизвестного мне ранее дизайнера, неземную красоту неизвестного мне ранее актёра по фамилии… ой, не помню… кажется, на «Х»? Ещё мы вместе обсудили кошмарные по содержанию выпуски теленовостей и пару-тройку сериалов. Угадайте-ка, кто снимался в Викином любимом? Да-да, тот, что на «Х»!
Наконец Виктория умолкла на несколько минут – скушать пирожные с шоколадным кремом и выпить коктейль «Маргарита».
Покончив с этим, она ещё около четверти часа обсуждала актёра.. да-да, того, что на «Х»!
После этого, когда я знала о том, что на «Х», едва ли не больше Вики, она тихо заговорила об Алексее Григорьевиче. Вернее, не совсем о нём, а о том, что отец познакомил её с потрясающим мужчиной, симпатичным, холостым и обеспеченным, и мужчина этот ей очень по сердцу пришёлся. И Виктория не знает, что делать. В смысле что делать с Алексеем Григорьевичем.
Так что я могу посоветовать.
Ну что я могла ответить?!

На следующий день в школу не явилась Элла. Я сначала удивилась, потом расстроилась, потом обозлилась: меня поставили на замену её уроков.
Самое ужасное – это были шестой и седьмой уроки, причём у двух самых буйных классов. Я громко застонала, прочитав свою фамилию на карточках замен, и пошла к завучу, Светлане Аркадьевне.
Та приняла меня с радушной улыбкой, на которую я не обратила ни малейшего внимания.
Светлане Аркадьевне было уже лет сорок, если не больше, но мадам отчаянно молодилась: колготки в мелкую сетку на кривых варикозных ногах, мини, которого не погнушалась бы сама Эллочка, будь она неладна, а ещё – глубочайшее декольте, открывавшее нечто… Всё, молчу.
-Татьяночка, - пропела завуч. Почему она меня называет таким идиотическим именем? – Свободны только Вы и Алексей Григорьевич, - по тону Светланы Аркадьевны стало понятно, что она только и думает, как бы Алексея Григорьевича приголубить. – Но он же, наверное, домой хочет, к семье…
-А я не хочу?!
-Я не вовремя? – раздалось от дверей, и в кабинет заглянул химик.
-Что Вы! Что Вы, Алексей Григорьевич! Что Вы, любезный! – заквохтала завуч, а я рассеянно кивнула.
-Татьяна Дмитриевна, Вы не в духе? – вежливо поинтересовался химик.
-Вы даже не представляете, насколько.
-Что такое?
Я рассказала ему про загадочное исчезновение Эллочки и последствия оного. Светлана Аркадьевна тем временем не отрывала влюблённого взгляда от Алексея Григорьевича. Только что не облизывалась – как кот на сметану.
-Я придумал! – воскликнул химик через минуту. – Шестым уроком у второго класса химия. Мы могли бы усадить оба класса в большую аудиторию – скажем, ко мне, на шестой урок. Я отдам час на замену, а Татьяна Дмитриевна пораньше освободится.
-Татьяночка не справится с двумя классами!
-Я посижу с ней, - возвестил химик, возмутив Светлану Аркадьевну до глубины души.
-Вы лучше пойдите домой, к супруге, а Татьяночка постарается…
-Что за нелепица! – воскликнул мой рыцарь – Мне вовсе не затруднительно помочь Танечке.
Как-как он меня назвал?!

Придя сразу после звонка на шестой урок в лабораторию и не обнаружив там химика, я всерьёз решила, что он меня коварно обманул. Как же я в одиночку справлюсь с шестьюдесятью оболтусами?! Однако через минут пять в лабораторию только что не вбежал Алексей Григорьевич.
-Ну слава Богу! – воскликнула я. – Явились.
-А Вы думали, я не приду? Как можно!
-Не знаю, как, но думаю, можно, - рассмеялась я, чувствуя неимоверное облегчение. Так, самое время решить, буду я соблазнять химика или нет.
-В понедельник я прекрасно провела вечер, большое Вам спасибо. И Виктории тоже.
-О! – хохотнул химик. – Вика от Вас в восторге.
-Мне она тоже очень понравилась, - искренне сказала я. – Она довольно колоритная личность.
-Ну да, - помрачнел мой собеседник, - Вы тоже заметили мезальянс. Господи Боже, как мне всё это надоело.
-Алексей Григорьевич, но я ничего такого в виду не имела, просто сказала… о каком мезальянсе идёт речь?
-Ах, Таня – Вы позволите так Вас называть?
Я кивнула.
-Таня, Виктория Вам не рассказывала, что её отец бизнесмен? А я простой учитель химии, получаю немного, правда, думаю начать своё дело… Ну да это просто проекты пока что. Так вот, я чувствую, что Викин папаша так и хочет меня унизить, постоянно суёт ей деньги, возит нас отдыхать…
-Но…
-Я понимаю, что не могу дать Виктоше всё, чего ей хочется, но…
-Да дело в том, что Вы никогда не сможете! – воскликнула я.
-Почему?
-Даже если у Вас будет гора денег, Вике будет хотеться всё больше и больше.
Я бы, наверное, сказала ещё какую-нибудь истину, но в кабинет неожиданно решительно промаршировала Элла.
-Здравствуйте, дорогие мои, - кивнула она сорванцам-детишкам и изволила наконец оборотиться к нам.
-Алексей Григорьевич! Танюшка! А что это вы тут сидите?
-Плюшками балуемся, - ответила я мрачно, а химик перевёл свои удивлённые глаза с Эллы на меня.
-Э, Элла Сергеевна, мы на замене. Вас заменяем.
-А! Спасибо большое, - кивнула Эллочка. – Вы не поверите, что со мной случилось, – она обернулась к детишкам и бодро воскликнула: - Так, господа! Шасть по домам, если в школе делать больше нечего! – ребятня подхватилась и шмыгнула прочь из кабинета, а Ненашева горестно пожаловалась: - Ко мне родственнички прикатили, из Калуги. Делать-то что? Вы не поверите, они просто мрак какой-то, жуть, ужас, потоп, наводнение… Вы не поверите, мои родственнички…
-Простите, Элла Сергеевна, - не стерпел химик, - а можно без «вы не поверите»?
-Да, - сердито отозвалась Элка. – Что делать-то? У меня «двушка», там тётя Оля с Женюрой не умещаются… Тётка моя приехала с дочурой, - пояснила подруга.
-А дочуре сколько лет? – спросил химик.
-Уж, наверное, лет тридцать, - хмыкнула Элла. – Но врёт, что двадцать пять стукнуло. Вы не поверите… Ой, простите, Алексей Григорьевич! Я хочу сказать, что такая… такая наглая и красивая – жуть! Такая вся брюнеточка… крашеная, конечно, ресницы накладные, ногти она нарастила, линзы цветные в глазёнки вставила, а силикон в… понятно, в общем! В губах – гель, зубы – керамика… И вообще… Ходячая липосакция, будь она неладна! Да и на роже небось пластическая операция! Я… я прям из себя выхожу при виде Женьки!...
-Любопытно, - произнёс химик.
-Что? – в один голос поинтересовались мы с Элкой.
-Девушка, у которой нет ничего натурального…
-Ну? – спросила я. Кстати, я так и не решила, соблазнять химика или нет…
-Ну! – ухмыльнулся химик. – Любопытно было бы с ней переспать, с этим достижением косметологии, парфюмерии или чего там ещё…
-Ха-ха-ха-ха!.. – взвизгнула Эллочка и аж пополам от хохота сложилась. – Боже мой… Ха-ха-ха-ха!..
Алексей Григорьевич смотрел на Элку: улыбается, вокруг смеющихся глаз собрались лучиками морщинки – и я почувствовала, что он мне нравится, даже очень.
Но мне и Вика очень симпатична!
Поэтому я с каменным лицом взглянула на Алексея Григорьевича.
Эллочка, никак не успокаиваясь, простонала:
-Э, ну я… пойду… к … к… ха-ха!.. этой… Светлане… Аркадьевне!.. ха-ха-ха!.. – и выскочила из кабинета.
-Танечка, - повернулся химик ко мне, - а что с Вами?
-Как же Вы можете! И это Вы – муж Вики!..
-А при чём тут Вика? И что такого я сделал?
-Ну, знаете… Вы собираетесь изменить Вике с этой девицей, у которой…, - я задумалась, - у которой… бюст силиконовый… - химик вытаращил глаза. – То есть не в этом дело! Я хочу сказать, что у Вас Вика – такая красавица, а Вы… а Вы… ищете любовницу!
-Я? – словно бы удивился Алексей Григорьевич, поднимаясь со стула и направляясь ко мне.
Я отступила к двери.
-Что… что Вы делаете?! Алексей Григорьевич!
-Неплохая идея, - покачал головой химик, после чего самым бесцеремонным образом подхватил меня, опешившую от подобной наглости, за талию, прижал к себе и поцеловал – прямо в губы!
В первое мгновение я оторопела, во второе – вошла во вкус, а в третье решила воспользоваться ситуацией.

Вечером я сидела и корила себя за безнравственное поведение в школьных стенах. Боже, а что, если кто-то из детей видел? А из учителей?
Господи, Элла наверняка нас застукала, вот почему подруженька до сих пор не позвонила!
Что я за несчастная?!
А Вика… я вела с ней разговоры об их с Алексеем Григорьевичем любви – а теперь… точнее, тогда, в кабинете…
Ну почему, почему я его не оттолкнула?! Он полез со своим поцелуем, и я смалодушничала – забыла о Вике, о нашем с ней разговоре…
Теперь… Теперь я не желаю соблазнять химика, нет-нет!
Мои депрессивные размышления прервал звонок в дверь – долгий и пронзительный, кто-то не спешил убрать палец с кнопки.
Я отперла дверь – и остолбенела: на пороге стоял Алексей Григорьевич. Под градусом.
Как он узнал мой адрес?!
Ах да, он же меня отвозил домой после своего дня рождения. Ах, так?!
Вот подлец!
-Танюша! – воскликнул он при виде меня и убрал руку от звонка. – А меня Вика… выгнала… я ей всё… рассказал.
-Что рассказали? – похолодела я.
-Как мы с Вами целовались… а она… Чёрт!
-Вы мне глубоко противны.
-Но… Вы позволите мне остаться?
-У меня?! – нет уж, это чересчур. Наверняка через полчаса мне позвонит Элла, которой позвонила Вика, стесняющаяся позвонить мне… Ужас.
-Ну а где же ещё? Таня…
-Вы с ума сошли – возвращайтесь-ка лучше домой…
-Я не могу: Виктоша меня выгнала! Таня, ну сжальтесь… у Вас же не одна комната.
Я смешалась. Вдруг ему в самом деле некуда идти? Что ж, одно я могу гарантировать: в моей собственной постели химик спать не будет, не пущу я пьяного в свою кровать. А трезвого? Ну, пока что не тот случай.
-Что ж, Алексей Григорьевич… если Вы не врёте…
-Честное пионерское!..- дёрнулся химик.
-Да ладно Вам! Вон там, налево – свободная комната. На диване плед и подушки.
-А направо?
-А направо – моя спальня, - отрезала я. – И туда я Вам даже заглядывать запрещаю!..
-Почему? – нет, я сейчас ему пощёчин надаю!
-Потому что Вы пьяны. Марш налево! – рявкнула я и заперла дверь.

Да, я почти спокойно допила опротивевший мне кефир. Да, я приняла душ. Да, я молниеносно облачилась в ночную рубашку. Да, я уже собиралась заснуть, но тут-то и оказалось, что мне не спится. Я просто не могла не думать о том, что за стенкой спит мужчина, которого я собиралась безнравственно соблазнить. Который на меня набросился прямо в школе. Которого из-за меня теперь выгнали из дома. От которого у меня поджилки трясутся!
И вот как раз на этой мысли я уснула.
«А поутру они проснулись»…
То есть не знаю, как там этот безумец, а я вот проснулась – невыспавшаяся, сердитая на весь мир и вместе с тем… несчастная. Почему у Вики есть муж - да какой! – а вот у меня – никакого. И у Эллы никакого. А ведь мы постарше Виктории будем.
Так, у меня сегодня выходной. То есть вообще выходной: воскресенье. Кстати говоря, я по воскресеньям имею обыкновение отсыпаться за всю неделю. А Алексей Григорьевич срывает все мои планы!..
Наконец я собралась с духом, оделась как попало (ну ладно-ладно, всего минут пять в шкафу порыскала – грех, что ли?), причесалась, даже глаза подвела, вторично собралась с духом и заглянула в гостиную. Алексей Григорьевич сидел на диване, понуро разглядывая свои ладони. При виде меня химик зарумянился и потупился ещё больше.
-Доброе утро, - тихо сказал он.
-Доброе, - согласилась я. – Как Вы себя чувствуете?
-Отвратительно, - поморщился Алексей Григорьевич. – Таня, я…
-Таня?! Мы с Вами что, на брудершафт пили?
-Я не то имел в виду…
-Ах, не то?! Вы знаете, кому это можете рассказать… но мне это рассказывать не надо, ясно? Я оказала Вам услугу, пустила Вас к себе на диван…
-Ну не в кровать же!..
-Нахал! – оскорбилась я. – Ждите меня здесь, я скоро буду!

Поехала я к Виктории. Не нужен мне чужой муж, не нужен ни за что!
Я так не могу – Вика небось там рыдает, а он… спит у меня дома! И зачем, чего ради он ей рассказал про тот поцелуй?
Нет, ну все мужчины – существа низшего сорта, как говаривала незабвенная Анна Андреевна Ахматова. Господи Боже, бедная Виктория!..
Она открыла дверь в домашнем халате, бледная, с заплаканными глазами – и я сразу всё для себя решила.
-Вика, Вы…
-Танечка! – всхлипнула несчастная. – Алёша не ночевал дома!.. Что же делать? Я вчера всех почти обзвонила… даже этой твоей Элле звонила. Она скоро приедет, мы будем искать Алёшу… Элла говорит, что знает, где он.
-Я тоже знаю, - выдохнула я, и почти тут же из лифта выскочила Эллочка.
-Здорово! Виктоша, не плачьте, я… О, Танюшка!
-Это ты его ко мне послала? – накинулась я на подругу. – Зачем?!
-Танька, уймись! – взвизгнула Элка, прячась за Викторию. – Ты о ком?
-Да о Викином супруге.
-Таня, где он? – всхлипнула Виктория. – Где? Я вчера ему наговорила грубостей всяких, обидела… он рассказал, как вы с ним целовались…
-Они целовались?! – поперхнулась Элла. – Так, поподробнее, пожалуйста.
И Виктория торопливо пригласила нас в квартиру, а сама стала наскоро одеваться, одновременно информируя Элку относительно вчерашнего происшествия.
-Он пришёл… выпивший… и сказал с порога, что влюбился в Таню! И что они целовались в школе, после уроков, и что он ей тоже нравится… и что он влюблён… и я наговорила обидных вещей… а он взял пальто и ушёл… Где Алёша, Таня? Скажи мне.
-Твой Алёша, - забыв о том, что мы едва знакомы, прошипела я, - твой Алёша спал сегодня – угадай, где?
Девушки молчали.
-У меня! – выкрикнула я; Элла выпучила глаза, а Вика раскрыла рот. – У меня в гостиной, я имею в виду. Пришёл на ночь глядя пьяный. Вика, едем же скорей!

Буквально втолкнув Викторию ко мне в квартиру, мы с Эллой уселись на подоконник в подъезде. Подруга достала сигареты.
-Ну, ты, мать, даёшь, - проговорила она. – Объединительница супругов.
-Но Вика его так любит, и он её тоже!
-Ну почему б тебе хотя бы не переспать с ним?! Он же потрясающий мужик – и знаешь, что я заметила? Он даже на актёра похож.
И тут я расхохоталась: я и сама поняла то, о чём сказала сейчас Элка, когда мы с Викой сидели в кафе «Сюзанна». Конечно-конечно. Ой, мамочки, смешно-то как – жуть!
-Ну и чего смеёшься? – обиженно проговорила Эллочка. – Классный мужик этот актёр. Вот только фамилию забыла.
-На «Х», - простонала я, держась за живот, - на «Х» его фамилия!

Алексей Григорьевич с Викторией помирились, обнялись и расцеловались прямо при нас с Эллочкой, и я была этому искренне рада. Не нужны мне чужие мужья. Вдруг не все хорошие мужчины окольцованы?! Будем искать, решила я и даже, кажется, убедила в этом Эллу. Хотя подруга чуть ли не умоляла меня переспать со Сметаниным (ну и дурацкая у химика фамилия, не правда ли?). Но я отказалась, чем и горжусь – не могу же я предать свою подругу!
Это я о Вике. После торжественного «сметанинского примирения», как назвала это событие Элка, мы с ней приняли Викторию в свою компанию и теперь являемся очень даже близкими подругами.
А Алексей Григорьевич меня с тех пор избегает – то ли стесняется, то ли неприязнь питает… не знаю. Вот только старается не пересекаться в школе, здоровается едва слышно, а когда я прихожу к Виктории, запирается в кабинете и носа не кажет к нам, в гостиную.
Ну и ладно, зато веселье, царящее в гостиной, пусть вызывает у него зависть. Или нет – пусть ему будет стыдно, что он хотел бросить Викторию.
Хотя мне самой порой бывает стыдно: ведь я хотела увести у Вики мужа, которого она так любит! Да, мне действительно стыдно… но в такие моменты, если Виктоша рядом, я смотрю на неё – а она чуть улыбнётся в ответ, а я говорю себе: зато у нас с Элкой появилась потрясающая подруга!
В принципе, мы втроём неплохо сочетаемся, хотя и очень разные! Развязная красотка Эллочка в своей неизменной мини-юбке, симпатяга Виктоша в синем шёлковом платье от какого-то неизвестного мне модельера и я, скромная Таня в сером свитерочке и удобных брюках.
Мы сидим в кафе «Сюзанна» на Арбате. У Виктории – неизменная «Маргарита» и шоколадные пирожные, Элла потягивает нечто диетическое, а я пью сок, самый обыкновенный ананасовый сок. И мы можем даже молчать…
Вот только сегодня им не терпится мне что-то сообщить, я прямо чувствую это по лукавым физиономиям.
-Таня, - говорит Виктоша. – мне тут Эллочка сказала, что тебе один актёр сильно нравится…
Всё ясно. Опять тот, что на «Х». Виктория его так часто упоминает, а никак не запомню ни имени, ни фамилии. Вот позор!
Элла усмехается и усердно тянет через соломку нечто диетическое, а я напрягаюсь.
-А я поговорила с папой… Короче, я тебя могу с ним познакомить.
-С папой?
-Идиотка! – говорит Элла и закатывает глаза. – С актёром. Тогда уже Вика сможет отбивать у тебя мужа, а потом стыдиться того, что он в пьяном виде вломится к ней домой.
-Что ж, - мечтательно произношу я, - актёр – это вам не химик, девочки! Элла, молчок! Викуся, давай попробуем!..