«Финт ушами, вот как это называется, - улыбалась Марианна, шагая по залитому вечерним солнцем аэропорту, - я сделала финт ушами!» Причины радоваться у Маши были вполне определённые: не далее чем несколько часов назад она сбежала из дома. И сейчас её, видимо, разыскивала вся туринская полиция, поднятая на по первому зову синьора Марио Фарицце. Вышеуказанный синьор был Марианниным супругом, без намёка и предупреждения покинутым, брошенным в итальянском городке Турине. Городок был живописен и горячо любим Марио, вот только бегство жены из уютного особнячка на зелёной окраине никак не устраивало горячего итальянского мужчину – а кого подобное устроит?! Однако Машу такой расклад вполне удовлетворял: Марио был мужем так себе, влюблённость в молодого итальянца быстро улетучилась (для справки – через три года после свадьбы), а мамаша Фарицце и вовсе допекла невестку. А может, дело было в хорошенькой француженке Сандрин, поселившейся неподалёку? Вдруг у них с Марио была связь? В этом случае никто не смог бы обвинить Марианну в уходе от семейства Фарицце! Но, к сожалению, неподалёку жил не менее горячий, чем Марио, итальянский мужчина Франко, который приходился Сандрин мужем. Он был ревнив и проницателен, а потому, возникни у Сандрин и Марио роман, синьор Франко немедля расправился бы с обоими, не забыв оповестить о случившемся синьору Фарицце. И синьору Фарицце-старшую, разумеется… Или дело в типично русской болезни, поразившей несчастную на чужбине Марианну? Бедняжка могла поддаться ностальгии, запросить у мужа отпуск на родине, а горячий итальянский мужчина Марио отказал, и гордая Маша… Нет. Всё было куда прозаичнее: Марианна и сама не знала, с чего вдруг решила вернуться в Россию-матушку. То есть, конечно, и Марио уж не казался прекрасным принцем – поднадоел за три-то года! – и свекровь неудачная попалась, и Сандрин была вполне миловидна, и поглядеть на отчизну хотелось… но кто разберёт женскую душу? Да никто. Вот Маша и уехала. «Марио сейчас, наверное, сидит у комиссара Джованни, а mama mia смотрит телевизор и радуется, что теперь она – единственная синьора Фарицце, и никакие жёны Марио не претендуют на это почётное звание. Потом Марио приедет домой, и они устроят грандиозный скандал на тему «Мама, это из-за тебя ушла Марианна!» - «Что ты, Марио, я тут не при чём! Эта самодурка сбежала от тебя, прекрасного, в свою Россию… как она могла, Марио!» - «Погоди, мама, откуда это ты знаешь, что в Россию?» «…О, мне дурно!.. Воды, Марио, скорее!..»… и так далее. Маша рассмеялась. Нет, даже интересно, что они там сейчас делают, в Турине? Семь часов вечера. Где теперь жить? Марианна решила поехать к родителям. Поинтересовавшись у симпатичной сотрудницы аэропорта, как найти стоянку такси, Маша пошла в указанном направлении. …Подходя к дому родителей, Марианна вдруг заволновалась: как-то там всё? Три года новоявленная синьора Фарицце не поддерживала связи с родными, родители даже и на свадьбе-то толком не попировали… И теперь блудная дочь нежданно-негаданно воротилась домой. Вот радость-то! С замирающим сердцем Маша позвонила в дверь и вздрогнула, услышав «Кто там?». В туринском особняке до недавнего времени стоял домофон, впоследствии сменённый на видеофон, так что Марианна ожидала услышать привычное «Пронто!». -Это я… Маша. – Голос неожиданно сел. Дверь открыла неизвестная седая женщина – лишь вглядевшись, Марианна узнала мать. Но… неужели за три года она так состарилась?! -Мама… -Марьяша! – воскликнула старушка и крепко обняла дочь. – Марьяша моя вернулась! Девочка моя… Марианна в ужасе смотрела на мать, отказываясь принимать этот чужеродный образ. И куда делась острая, блестящая женщина, которой никто не давал её лет?! И что же сталось с отцом? Словно прочитав её мысли, мать всхлипнула: -Марьяша, ты знаешь… папа умер. -Как?! – вскричала Маша. – Мама… как?! -Сердце у него слабое было, ох, подвело его сердечко-то, - запричитала старушка. – Уж почитай два года как нету Павлика… Ой, Марьяша! …Марианна остановилась у матери. Без отца квартира была болезненно пустой и унылой. Опустел кабинет, осиротели в нём книги, коллекция курительных трубок, кресло с высокой спинкой… Ночевать Маша устроилась в своей бывшей детской. Разложила свои нехитрые пожитки, перекусила и присела на краешек стола, раздумывая, как быть дальше. В комнату вошла мать. -Марьяша, я чего спросить-то хотела… а муж-то твой где? Ты одна приехала? Почему? Марианна закусила губу. «Что же сказать? Нельзя её расстраивать… Ладно, ложь во спасение – святое дело!» -Э-э… он уехал в командировку, а синьора Фарицце, моя свекровь… отдыхать, да. Мне было одиноко в доме, и я решила навестить тебя, - пока что придётся развивать этот сюжет. А потом, глядишь, всё и утрясётся… -Понятно… а что же ты ему не позвонила, что добралась? Или у него нет телефона с собой? -Есть… Я звонила уже… из аэропорта… -А что ко мне приехала? Марьяша, так не годится, он же муж твой, любит тебя, волнуется… Маша вздохнула и взяла телефон. Взялась за диск и задумалась: какой номер набрать? «Сотню»? Но мать смотрит на её руку… А! Свой номер мобильника. Аппарат остался лежать в туринской спальне, под подушкой со стороны Марио. Там его не скоро найдут, если он и зазвонит. Марианна набрала свой номер. В трубке раздались гудки – к несчастью, слишком громкие: мать их великолепно слышала. «Так, если никто не ответит, можно будет сказать, что синьор забыл «трубу» где-то… а если ответят, залопочу по-итальянски…» Марио неплохо говорил и понимал по-русски, однако чаще всего супруги Фарицце общались по-итальянски. Ту-у… Ту-у… Ту-у… Ту-у… Ту-у… Ту-у… «Ещё гудок – и даю отбой!» -Алло, - раздался в трубке недовольный голос синьора Марио. Мать Маши с интересом взглянула на дочь, услышав мужской голос. – Кто это? Говорите! -Марио, - проговорила Марианна, - не кричи, будь добр. Я не одна. -Марианна?! Где ты?! Что с тобой?! Марианна! Ответь, не молчи! Марианна!!! -Уймись, Марио. Со мной всё в порядке. А моё местонахождение тебя волновать не должно. -Почему? Марианна! Почему ты уехала?! -Ты мне надоел, - Маше подумалось, что ведёт она себя как героиня либо мыльной оперы, либо придурочной комедии. -Я? – синьор Марио был поражён услышанным. -Да, Марио. И ты со своей вечной работой и придирками, и твоя мамаша с замечаниями и пустыми нравоучениями, и огромный полупустой особняк – я не говорила, что хотела бы жить в квартире?… А ещё я хотела собаку и работать, а ты не разрешал… А ещё у тебя, вероятно, интрижка с Сандрин, и непонятно, почему Франко не в курсе… А ещё я давно мечтала побывать на ро… - тут Марианна осеклась. – Ну, неважно, где – просто хотела, и всё. Вот. -Но… Марианна! -Никаких «но», Марио! Со мной всё в порядке. Arrivederci! Маша осторожно опустила трубку на рычаг и глянула на мать. -Скажи, Марьяша, - осторожно спросила Антонина Ивановна, - почему ты так сердито с ним говорила? Он тебя обижает? -Нет, просто он уехал и оставил меня дома одну… -А ты никогда не замечала, что ваши имена очень похожи? Марио и Марианна. Это ли не любовь? «Нет, - мысленно ответила Марианна, - это не любовь, это… просто морковь… и это наша свекровь… любовь – морковь… А ведь мы с Марио оба любили морковный сок!.. Н-да… Вот уже и рифмы дурацкие в голову полезли!» Нельзя сказать, что она не любила Марио. Когда-то влюбилась в симпатичного итальянца с первого взгляда – и любила, любила… Так неужто он ей и в самом деле надоел? Марио? Красавец, терпеливо сносящий все её капризы и выходки, честно сохраняющий нейтралитет между нею и своей матерью… Вообще-то, он и не придирался к ней… По совести говоря, удивительно, что Марио не сбежал от вздорной жёнушки… Хотя – куда ему-то сбегать? Из собственного-то дома!.. Но отчего Марио пережидал все бури и ураганы под кодовым названием «Марианна»? Самый простой и наиболее вероятный… да что там, скажу тебе, будущий почитатель моего творчества, по секрету, истинный вариант заключался в том, что синьор Фарицце свою супругу ЛЮБИЛ. Только не говорите Маше, хорошо? Она должна сама во всём разобраться, без чьей-либо помощи… А впрочем, помочь ей должен Марио. Пойду-ка скажу ему об этом!.. …-Марьяша, а ты в Италии там работаешь? -О да, разумеется! Я… я… переводчик в филиале российской фирмы. -А твой муж? -Владелец крупного телеканала, – и это правда. -А свекровь? -Не работает. Мой муж… довольно обеспеченный человек. – И это тоже. -А где бы, ты думала, сейчас Аля? Алевтина была школьной подругой Маши. -Ну? -Вышла замуж за Костю Стоянова. -За твоего соседа?! Мама! -Помнишь, Костя был в тебя влюблён… по пятам ходил, до двери провожал… -Мама! Мы жили на одной площадке – скажешь тоже: провожал… -Но ты ему так нравилась… Марианне подумалось: неплохо было бы встретить Костю. Мальчишку, потом паренька, потом юношу, потом молодого человека, в неё влюблённого… Словно глянуть в зеркало – и увидеть свою юность! -И что, Алька живёт теперь за стенкой? -Да, - улыбнулась Антонина Ивановна, - сходи к ней, Аля рада будет. …Алевтина и в самом деле с восторгом встретила подружку, стребовав с неё рассказ об Италии. Уж ей-то Маша выложила всю правду о туринской жизни. -И ты, Марька, ты бросила молодого красивого итальянца просто так, за здорово живёшь? -Но… -Да поняла я всё! Поняла! Ты взяла и бросила принца, Золушка хренова, а сама выдумала дурацкие предлоги: свекровь-сволочь, соседка-сучка, муж-козёл… Ты, Марька, дура! С жиру бесишься… Марианна озадаченно молчала. Всё тут, в России, оказалось не так, как представлялось: умер отец, мать в одночасье постарела, друзья молодости поженились, лучшая подружка из одной голой зависти упрекает… Ну почему всё так?! Маша сглотнула, чтобы не зареветь в голос. Нет, в Италии всё казалось лучше!.. -Аля, - постаралась Марианна перевести разговор, - а ты-то как? -Я?! – подружка отчего-то разозлилась. – Уж похуже вашего, итальянского, чай! Коська работает экономистом у фирмача, бабок мало, а тут семеро по лавкам, - в самом деле, из комнаты раздавались детские голоса, - сама-то я не работаю, дом веду… «Чего же ты мужу не помогаешь?» – хотелось воскликнуть Марианне. Судя по виду жилища Стояновых, ведение дома Але не сильно удавалось… Так отчего ж она работать не шла? «Удивительно, - горько думала Маша, - до чего время быстро летит. Три года прошло, а Алька выглядит уже за тридцать… а мы ж недавно совсем универ кончали!.. Вот и Костя сейчас придёт – какой-нибудь мужик неотёсанный… Но… Вдруг он не изменился?!» В половине одиннадцатого, когда Алино общество довело Марианну до состояния, близкого к помешательству, заявился Стоянов. Он не сильно изменился внешне… но куда делся робкий, застенчивый мальчик?! Улучив момент, когда жена отвернётся к плите, Константин воровато ущипнул загулявшую синьору Фарицце пониже спины и прошептал на ухо: -Хороший левак укрепляет брак, а, Манька? Укрепим мой брак, а, красотка? – и снова ущипнул. Марианну едва не стошнило. Она торопливо попрощалась, и, провожаемая завистливым взглядом Алевтины и похотливым – Кости, заспешила к матери. …Маше не спалось. В памяти помимо воли крутился прошедший день. Утро, семь в Турине. Марио собирается на работу, не обращая ни малейшего внимания на жену – даже не целует на прощание, а когда Марианна напоминает об этом, синьор Фарицце досадливо морщится и заявляет, что спешит. Десять часов. Синьора Фарицце спускается на кухню и делает невестке ряд замечаний: джинсы не выглажены (между прочим, джинсы и не гладят!), стол не накрыт (между прочим, синьоры Фарицце давно позавтракали, и со стола всё убрано… да, кстати, - накрывать на стол – обязанность кухарки Паолы!), Марио нет (между прочим, он на работе, добывает деньги на мамашу!) и т. д. и т. п. Марианна с трудом сдерживается от ответных выпадов, принимает решение, уходит в спальню, собирает кой-какие вещички и выскальзывает из дома через чёрное крыльцо. Едет в Туринский аэропорт и улетает. В Москву, в Москву! Встреча с матерью, Алевтиной и Костей… «Страшно… как же всё это страшно. За три года они тут все постарели… разложились!.. – с ужасом думала Маша. – А меня все уверяют, что я ни капельки не изменилась… Неужели здесь, в России, так тяжко жить?! И я вернулась – для чего?! Стоило остаться в Италии… переехать, к примеру, в Венецию…Язык я знаю, могу работать… хотя бы продавцом!.. Или няней… Да мало ли кем!..» Ночную тишину квартиры нарушила телефонная трель. Марианна встала и поспешила к аппарату, но мать уже сняла трубку. -Марьяша, не по-нашему говорят… Тебя, видать, из Италии… -Алло! – ответила Маша. -Марианна! – раздался надтреснутый голос мамаши Фарицце. – Это ты? -Да. -Марианна, Марио нет дома! Он куда-то умчался после разговора по твоему мобильному. Кто-то ему звонил, и… -Понятно… Но я тут причём, синьора? -Но, - свекровь смешалась, - ты его жена… -Я ушла от него! А откуда у Вас этот номер? -Марио записал его в блокноте, а блокнот оставил дома… Где он, мой Марио?! -Я не знаю, синьора. Всего доброго. Спокойной ночи. Маша быстро дала отбой, затем сняла трубку с рычага и положила возле аппарата – чтобы свекровь не позвонила снова. На душе у неё было тоскливо. В самом деле, куда подевался Марио? А тут ещё мать с любопытством выглядывает из спальни. -Кто это был? Какая-то женщина… -Свекровь. -А зачем она звонила? -Спросить, как дела. -Удивительно, до чего неприятный голос… Впрочем, она мне ещё на свадьбе не приглянулась… - и мать скрылась у себя. Скрипнула кровать, погасла лампа. И вновь в квартире стало тихо. Марианна тоже легла, но спать и не думала: её неожиданно взволновало исчезновение Марио. Голос у синьоры Фарицце был взволнованный… Где же он, где? «Так, стоп. Что это я волнуюсь? Он не ребёнок – это раз; я от него ушла – это два… Но всё-таки, куда он отправился после моего звонка?» Сон не шёл. Промаявшись до половины третьего, Маша решила выйти на улицу. …Во дворе было безлюдно. Марианна присела на лавочку близ фонаря и принялась старательно успокаиваться. «Не думать о Марио… не думать о Марио… Не думать о Марио… не думать о Марио… Ах, он был так чуток!.. А я его не ценила… Он оплачивал любые мои сумасбродства… Не думать о Марио… не думать о Марио… Не думать о Марио… не думать о Марио… Он обожал клетчатый шарф, что я ему подарила на Рождество… Не думать о Марио… не думать о Марио… Не думать о Марио… не думать о Марио… Чёрт, ну где же он?!» Неизвестно почему, Маша начала испытывать угрызения совести. Если б она не уехала… А она б не уехала, кабы не безразличие мужа и упрёки свекрови… Неизвестно почему?! «Вот идиотка, - вдруг поняла Марианна, - я же его просто люблю. Просто люблю, и всё. И ничего он мне не надоел! Я всего лишь набитая дура!..» На Машу нахлынула волна нежности и сочувствия к Марио. «Он такой чудесный… красивый, богатый, щедрый… и любит меня, только вот очень занят! А я ещё и пристаю. А свекровь… что – свекровь? Ложка дёгтя в бочке мёда… Да что там – в бочке! В море!» Вспомнилось, как они познакомились. Двадцатитрёхлетняя Марианна отдыхала в Милане, практикуясь в языке. Денег было немного, поэтому приходилось обедать в дешёвых кафе на улицах, завтракать за шведским столом в отеле, а ужинать через раз… В один из таких «безужинных» вечеров Маша гуляла по городу, разглядывая с голода рестораны и закусочные. Есть хотелось ужасно, а мысленно насыщаться не удавалось. В конце концов Маша остановилась возле маленького ресторанчика «Патио» и стала нагло пялиться в огромные витражные окна. Правда, через цветные стёкла мало что было видно, зато запахи из заведения были вкуснейшие. Неизвестно, сколько стояла бедняжка на тротуаре, однако вскоре из «Патио» вышел молодой черноволосый итальянец и, улыбнувшись, спросил, не голодна ли она. Маша отважно замотала головой, однако черноглазый синьор едва ли не насильно повёл её ужинать. После еды они отправились гулять по вечернему Милану. С того вечера они почти не расставались – уже почти четыре года… …Около материного дома остановилось жёлтое такси со светящимися шашечками на крыше. Из машины выскочил мужчина с борсеткой. Такси газануло и уехало; мужчина глянул на часы и направился к подъезду, не замечая Марианну, что пожирала глазами его спину. Но неожиданно незнакомец замер, обернулся и, вглядываясь в тусклый круг света вокруг фонаря, неуверенно произнёс: -Марианна? -Марио! – вскочила Маша, мигом забыв про совесть, нежность и любовь-морковь. – Марио, ты как ребёнок! Мама волнуется, я не могу уснуть!.. Почему не предупредил?! Погоди-ка… а что ты тут делаешь? – опомнилась она. -Ищу тебя, - просто ответил итальянец. …Антонина Ивановна с удивлением смотрела на зятя, вдохновенно озвучивавшего на чистом русском легенду, придуманную Марианной. Да, он был в командировке, а его мать на Сейшелах плавала с аквалангом. Да, у них огромный дом в Турине (это правда!), и Маше там было очень одиноко (и это тоже!). Да, она уехала навестить мать, а Марио в тот же день вернулся из командировки. Где он был? Да на Сицилии, там проходили переговоры. Как он узнал, где Марианна? Да очень просто: выяснил, по какому адресу в столице России зарегистрирован телефонный номер, с которого ему звонила жена (так оно в действительности и было!). Ну, а потом он спешно собрался и отправился за женой, которой торжественно обещает больше не оставлять в компании одиночества. Маша с серьёзным видом выслушала Марио, а потом с сожалением в голосе и поющей от радости душой сообщила матери, что им нужно возвращаться в Италию – там дел невпроворот. Антонина Ивановна с улыбкой снисхождения на лице и искренним недоумением в голове пожелала супругам Фарицце доброго пути. …В самолёте Марианна задремала: сказалась бессонная ночь и волнения прошедшего дня. Марио с улыбкой глядел на вернувшуюся, а точнее, возвращённую… но от того ничуть не менее любимую жену. На лице спящей блуждала полуулыбка, светлые волосы рассыпались – вид у Маши был наиглупейший… но от того ничуть не менее любимый. Марио улыбнулся ещё шире и достал из борсетки журнал. …Марианна открыла глаза. Марио дремал в соседнем кресле. «Ну чистый ребёнок. Любимый ребёнок,» - покачала она головой и тут заметила, что супруг держит в руках. -Марио! Марио, проснись! – итальянец тут же открыл глаза и внимательно поглядел на жену. Маше немедленно захотелось утонуть в этих чёрных глазах, а Марио пусть захлёбывается в её серых, и ещё пусть будут сейчас ночь и спальня… однако было пока что ещё только шесть часов вечера, и мечты пришлось на время отложить. -Что стряслось? -Что это? – Марианна ткнула пальцем в журнал. – А? -Каталог. -Каталог чего? -Я ещё не говорил тебе? Мы покупаем квартиру в Венеции, а мама пусть себе живёт в туринском доме… Это будет… как же по-русски? О, финт ушами!.. Ты как, согласна? Марианна с восторгом кивнула. Марио рассмеялся и поцеловал ей руку. А потом… а потом были ночь и спальня. А потом супруги Фарицце решили обзавестись большим семейством… …Вот так и закончилась история (похожая на сказку или пошлый любовный роман) о том, как два человека с похожими именами послали к чёрту все проблемы и стали жить счастливо. Но это не конец истории об их жизни. Вполне вероятно, что через пару месяцев Марио вновь затянет круговорот работы, в Венецию с бессрочным визитом приедет синьора Фарицце-старшая, а по соседству поселится симпатичная француженка… Но это ещё не скоро и точно не сейчас. Потому что сейчас – ночь и спальня!..
» Каталог статей » Небольшие современные повести.
